Беседа с Игорем Хадиковым
назад
О МЕССИЯХ, ЖЕЛАНИИ СВОБОДЫ, НАДЕЖНЫХ БАНКАХ И
СНЕЖНЫХ ЛЮДЯХ
ПОП-ИСТОРИИ С ПОП-ГЕОГРАФИЕЙ
События последнего времени вновь заставляют
вспомнить о традиционных русских "пунктах" -
"особом славянском пути", "поисках
Беловодья" и "мессиях-избавителях",
которые сегодня во внешнем поле проявляются как
избавляющий от ущербности "ура-патриотизм",
"антиамериканизм" и
"шапкозакидательство". Но все эти внешние
проявления - лишь усталость и страх после
очередного периода несбывшихся ожиданий.
Кажется, что русская identity вновь возвращается на
круги своя и наступает на те же грабли. Поэтому мы
и подвергаем сегодня ревизии личный опыт
поколения (самиздат, рериховщина, булгаковщина,
тарковщина) и обращаемся к истории конца эпохи
географических открытий, когда пафос покорения
непокоренных территорий заставлял русских
мореплавателей Беллинсгаузена и Лазарева
закрывать последние белые пятна на другом конце
Земли. Во всем этом тоже был бессребренический
оттенок (в отличие, например, от английского
колониального прагматизма) поисков Беловодья.
В беседе принимали участие известные персонажи
петербургской сцены - Игорь (Мамба) ХАДИКОВ, Томас
(Фома) КЭМПБЕЛ и Олег КОТЕЛЬНИКОВ. Впоследствии
Игорь Хадиков переработал этот материал в весьма
краткий и изящный текст, который я и предлагаю
вашему вниманию.
О МЕССИЯХ, ЖЕЛАНИИ СВОБОДЫ, НАДЕЖНЫХ
БАНКАХ И СНЕЖНЫХ ЛЮДЯХ
ПОП-ИСТОРИИ С ПОП-ГЕОГРАФИЕЙ
ДЛЯ НАЧАЛА СЛЕДУЕТ ВСПОМНИТЬ ИСТОРИЮ ПРО ЛОЖНОГО
МИССИЮ.
Если верить евангелию от Фомы
Кэмпбелла, то есть его пересказу трудов Гершома
Шолема - приятеля Вальтера Беньямина и
крупнейшего историка еврейской традиции новых
времен, то одно из наиболее ярких и
укладывающихся в ясную историю обращений к
мистицизму, приведшее в конце концов к
возникновению хасидизма, произошло настолько
символическим образом, что было бы полным
безумием отказаться от использования его как
иллюстрации происхождения всех мистических
трендов вообще и российских в частности.
История, в сущности, очень простая - во времена
антисемитских безумств казаков Богдана
Хмельницкого некий житель Палестины по имени
Саббатай-Цви (человек, как выяснится
впоследствии, не вполне нормальный, что не так уж
необыкновенно для мессии) в течение нескольких
лет совершил феноменальную карьеру в качестве
пророка, успев привлечь на свою сторону
множество жителей окраины тогдашней Османской
империи. Несмотря на то, что дело происходило в XVII
веке, не обошлось без персонального менеджмента.
Сам Саббатай-Цви на многое не претендовал, но
нашелся некий человек (которого мы сегодня бы
назвали менеджером или куратором) сделавший все
для успеха предприятия по пришествию Нового
Мессии. И мессия явился!
Население огромной области Османской империи
всколыхнулось настолько, что вопрос о сроках
наступления конца света перестал обсуждаться
ввиду очевидности ответа. Люди в массовом
порядке стали продавать свои дома и имущество и
готовиться к скорым переменам в жизни. Такая
популярность и неожиданный успех нового мессии,
конечно, очень не понравились тогдашним
правителям благонравной Османской империи,
которая находилась в периоде относительной
стабильности и вовсе не была заинтересована в
каких-либо переменах. Дело закончилось тем, что
эти самые правители попросту уговорили
Саббатая-Цви публично перейти в ислам в обмен на
обещание пожизненной пенсии и безопасного
проживания в Стамбуле в специально выделенных
покоях дворца властителя Османской империи - что,
в общем, и произошло: Саббатай-Цви счастливо
провел немалый еще остаток своей жизни
благоверным мусульманином. То есть можно
сказать, что в этом случае Понтий Пилат уговорил
возмутителя спокойствия стать достойным
гражданином Рима. Следствием подобного поворота
событий стало повсеместное разочарование,
приведшее в конце концов к массовому
распространению мистических ересей, толковавших
произошедшее не как измену духовного лидера, но
как происки его врагов, фальсифицировавших не
только переход Саббатая-Цви в ислам, но и
реальный исход его миссии.
Говорят, что Сталину принадлежит фраза, якобы
произнесенная им после кремлевского просмотра
эйзенштейновского "Ивана Грозного":
"Исторические параллели сомнительны, в данном
случае нэдопустимы". Как бы там ни было,
история с ложным мессией выглядит если не
прообразом множества последующих историй, то
достойным их предшественником. История массовых
ожиданий близких и несомненных перемен почти
всегда заканчивается столь же массовыми
разочарованиями и - как следствие - новым витком
мистических теорий.
ИСТОРИЯ О НАДЕЖНОСТИ ШВЕЙЦАРСКИХ БАНКОВ.
Швейцария, как известно, одна из первых стран
Европы, которая испытала на себе последствия
тоталитаризма. Идеологический контроль за
поведением граждан и призывы к всеобщему
доносительству расцвели пышным цветом в
кальвинистcкой Женеве. Регуляция всех сфер
общественной и частной жизни, борьба с
инакомыслием во всех его разновидностях на
какое-то время превратили потомков Вильгельма
Телля в первопроходцев новых институтов власти,
исследовавших на своих гражданах эффективность
тех или иных форм принуждения и подчинения. Не
стараниями ли Большого Брата Кальвина швейцарцы
с тех пор дальше всех продвинулись в мирном и
гуманном искусстве вкладывания денег в банки,
предпочитая отныне не связываться со всеми
прочими общечеловеческими ценностями?
ИСТОРИЯ О ДЭНИЭЛЕ ДАЛСЕТЕ - ЧЕЛОВЕКЕ, ВЫБРАВШЕМ
СВОБОДУ. Хаос никогда не умирает - и в этом залог
бессмертия всех попыток навести порядок, усилить
контроль и расширить присутствие; даже тех
попыток, что выглядят чудовищно исключительными,
даже тех, у которых не должно было быть ни
предшественников, ни последователей.
Каждая такая попытка - всего лишь эпизод
всемирной истории идей.
Вопреки распространенному заблуждению,
концентрационные лагеря были изобретены не
Дзержинским, а английским командованием во
времена Бурской войны. Тотальная слежка достигла
своего пика не к середине XX столетия, а накануне
XXI: телефонные разговоры Папы Римского, матери
Терезы и Соморы Машела составили в 1992 году
ничтожную часть из 2 миллионов перехватов в час,
осуществляемых сегодня станциями спутникового
слежения системы "Эшелон", находящихся под
контролем Агентства национальной безопасности
США.
Первые широкомасштабные испытания
бактериологического оружия, были проведены не в
Ираке под руководством Саддама Хусейна, а армией
США в 1968 в бассейне Тихого океана и потребовали
при этом привлечения флота, который мог бы стать
пятым по величине в мире, если бы уже не
принадлежал другому государству.
На этом фоне вряд ли стоит удивляться сообщениям
о том, что послевоенные выставки абстрактного
экспрессионизма и экспансия джаза в Европе
осуществлялись на деньги ЦРУ, или тому, что даже
рок-н-ролл, еще в 1956 названный "Melody Maker"
"худшим из того, что когда-либо появлялось в
популярной музыке", не избежал соблазна
представлять "американскую систему
ценностей".
К счастью, хаос никогда не умирает, и недавно
Пушкинская, 10, приветствовала в своих
артистических рядах молодого иностранца,
который в собственных поисках хаоса обнаружил
место, которое кажется ему многообещающим.
Направляясь в Россию, он взял с собой в дорогу
листовку городских партизан Новой Англии под
названием "Хаос: к основам онтологического
анархизма".
Посвященная памяти Устада Махмуд Али Абд
аль-Кабира она воспевает черные флаги
Ассассинов, случайных и бесконечно опьяненных
аватар хаоса, ни самоотверженных, ни
самодовольных, открытых как дети, с манерами
варваров, навязчивыми идеями и расстроенными
чувствами.
Новоанглийская партизанская утопия темным
языком пророков описывает мир избавленный от
прав и сомнений, мир, вернувшийся к экономике
легендарных времен, - с шаманами вместо
священников, певцами вместо правителей, людьми с
оружием вместо полиции, повсеместным переходом к
собирательству и палеолитической лени.
Можно было бы посчитать простым совпадением то,
что мир Махмуда Али Абд аль-Кабира так сильно
напоминает нам нашу повседневность, ведь ничто в
ней не выглядит возвращением к счастливым
временам первозданного хаоса.
Но кто сказал нам, что, выбирая свободу, мы
оказываемся в стране мечты?
Добро пожаловать, Дэниел!
О СНЕЖНЫХ ЛЮДЯХ. Евгений Юфит недавно рассказал
мне о безумной теории происхождения евреев.
Антрополог и криптозоолог Стэн Гуч (чтобы
развеять возможные обвинения в антисемитизме -
сам являющийся евреем) всерьез полагает, что
корни богоизбранного народа восходят к истории
смешения таинственным образом исчезнувших
неандертальцев с предками современного
человека. Несмотря на то, что подобная гипотеза
входит в противоречие с недавними сообщениями о
результатах расшифровки последовательностей
генома человека, подтверждающих происхождение
человечества от единой африканской Евы, есть в
ней нечто заставляющее вспомнить о другой
гипотезе, связывающей источники фольклора о
снежных людях с особенностями ведения
захватнических войн. То есть истории вытеснения
одного народа в горы другим, пришедшим из степей
и заставшим врасплох мирных жителей плодородных
равнин. Что при этом происходит? Мужчины бросают
своих жен и бегут в горы - попросту у них нет
времени на полномасштабную эвакуацию. Пришельцы,
конечно, естественным образом восполняют пустые
места, и вот вам результат. В горах остаются жить
какие-то снежные люди, а внизу новая культура,
которая смутно помнит, через мам, всю свою
предысторию.