Во время нацистской оккупации Европейский антикварный рынок расцвел и достиг своего апогея. Ведущий парижский аукцион "Отель Друо" начал свои продажи с сентября 1940 г. и в первый же сезон оккупации продал миллион памятников культуры. Продажи следующего 1941 г. побили все предыдущие европейские рекорды вплоть до 1824 г. Как писали европейские газеты: "Наконец-то парижский антикварный рынок не нуждается ни в евреях, ни в американцах, чтобы достигать сенсационных цен". Знаменитая американка, Пегги Гугенхейм в день вторжения вермахта в Норвегию сняла себе новую шикарную квартиру в Париже на Вендомской площади и затратила большие деньги для её декорирование, чтобы принадлежащая ей коллекция европейского авангарда смотрелась выйгрышней. В день знаменитой бомбежки Парижа германскими самолетами 3июля 1940 г. она сделала замечательную покупку - скульптуру Бранкусси у самого автора. Даже во время "жестокой нацистской оккупации" прекрасной Франции неутомимая Пегги старательно выполняла свой "зарок" - покупать по картине каждый день. Если кто-то решит, что под воздействием европейской классики Пегги Гуггенхейм оставила увлечение модернизмом, то это будет заблуждением. Ни о каких эстетических пристрастиях здесь не идёт речи, потому как происходят обыкновенные коммерческие операции, объектом которых может быть произведение искусства, не зависимо от стилистики. То, что способно принести скорейшую прибыль, то и является эстетически приемлемым. В это же самое время она вкладывает деньги в сюрреализм, в Нью-Йорке в 1942 году выходит книга "Генезис и перспективы сюрреализма", издателем которой является Пегги.
Никто в Европе в начале военного конфликта не мог предвидеть, что главная опасность для европейских музеев придет совершенно с другой стороны Европейского континента, от побережья Атлантики, от "англо-американских освободителей". В период "Войны от Атлантики" у европейских музейных работников уже не было ни времени, ни достаточных средств для обеспечения спасения памятников культуры. Часто по просьбе и с участием самих музейщиков оккупированных стран немецкие солдаты перетаскивали музейные коллекции Голландии, Бельгии, Франции, Италии в новые убежища поближе к германской территории и внутрь Германии и Австрии. Мотивами таких странных действий оккупантов, с точки зрения американцев и англичан, которые нисколько не церемонились в присвоении себе имущества на захваченных территориях, было спасение немцами памятников общеевропейской культуры. Эти-то произведения, обнаруженные победителями в побежденной Германии, и создали психологический образ "германского ограбления европейских музеев".
Все европейцы знали из школьных учебников, что англичане ограбили полмира для пополнения своих музеев. Конечно же, это делалось ими не из любви к искусству, - музеи в данном случае лишь вершина айсберга баснословных ценностей. Сокровища требовались Англии для того, чтобы установить экономический контроль над континентальной Европой и всем остальным миром. Сегодняшнее преклонение перед колыбелью демократии - Англией, с её гарантированными правами частной собственности, основано на лукавом взгляде сквозь пальцы на те насильственные, внеэкономические способы приобретённого ею начального капитала. Достаточно со всей определённостью заявить, что право собственности не является правом её захвата у других, чтобы воспеваемое Киплингом "бремя белых" предстало бременем награбленных англосаксами по всему миру ценностей. Восхищение темпами и масштабом английской промышленной революции заметно померкнет, если вспомнить, что она началась после ограбления Англией Индии. После победы в Калькутской битве в 1760 году англичане вывезли из Индии золота, алмазов и других ценностей на сотни миллионов фунтов. Все это сыграло роль так называемого первоначального капитала. И 1762 год стал известен как начало промышленной революции.
Также во время Французской революции англичане организовали специальные фирмы для крупномасщтабной скупки антиквариата у французской аристократии. А перед наступающими наполеоновскими армиями в Италии постоянно маячили английские купцы, скупавшие ценности в "мертвой зоне" между двумя армиями.
Наполеон, движимый идеей европоцентризма, хотел сохранить Европу как центр и модель мира. После его поражения Франция играла роль английской провинции. Тогда-то и возник феномен атлантизма - торгашеской цивилизации с торгашеской концепцией ценностей. Суть ее в том, что, имеющееся в качестве первичной ценности золото можно превратить в любую другую ценность: моральную, философскую, культурную(1). Сердобольным суесловам следует помнить, что под термином "общечеловеческие ценности" существуют совершенно определенные понятие абсолютно иной, враждебно настроенной ко всему остальному миру цивилизации, для которой и Россия, и Европа представляются объектом для собственного обогащения и ничем иным.
Немцы, при всей своей агрессивности, руководствовались совершенно другой концепцией. Уже Бисмарк взял на себя ответственность за континентальную Европу против политики глобализма Англии и США. Он продолжал дело Наполеона и потому первое, что сделал после объединения Германии - напал на торгашескую, банкирскую Францию. Немцам всегда было свойственно видеть свое превосходство над другими европейцами не в количестве принадлежащих им сокровищ, а исключительно в своей необычайной силе духа, унаследованной ими от Священной Римской Империи. Они, выполняющие миссию объединения Европы, не могли "у себя дома" - на оккупированных европейских территориях - заниматься неприкрытым грабежом культурных ценностей. Когда офис Кюнстшуц открылся в Париже, французские музейщики преподнесли нацистам список в 350000 шедевров из Лувра и других музеев, которые были спрятаны в убежищах по всей стране. По представленным адресам вермахт выставил вооруженную охрану для французских культурных ценностей, и за время войны не пропал ни один предмет. Американцы были осведомлены об этом. Материалы Международной конференции "Военная добыча", проходившей в Нью-Йорке с 19 по 21 января 1995 года входила книга американской исследовательницы Линн Николас "Похищение Европы", в которой она приводит примеры бережного отношения немцев к памятникам европейской культуры на оккупированных территориях.
" Ничего не может быть более контрастным по отношению к действиям нацистов в Польше, чем вид убежища, которое построили гитлеровцы для спасения экспонатов из голландских музеев, включая знаменитый и гигантского размера " Ночной дозор" Рембрандта. Это был первоклассный бетонный бункер с кондиционированием воздуха и "загримированный" сверху под песчаную дюну(2).
Щепетильность немцев в Европе просто не укладывалась в такие понятия, как сложность военного времени с присущими ему лишениями и издержками. Ими оплачивались счета европейских антикваров по высоким ценам и немедленно даже в июне 1944 г., когда американские танки были в нескольких часах хода до Парижа. Они не нарушили также европейской экономической системы, следовательно, было много способов перевода денег и коллекций. Банковские операции в оккупированной Европе были достаточно независимы, а "Америкен-экспресс" функционировала довольно долго и надежно. Именно это давало возможность Пегги Гуггенхейм не отступать от своего " зарока" - покупать по картине каждый день.
Совсем по-другому вели себя в континентальной Европе англичане и американцы. Враги европоцентризма, они относились к Европе, как к одному из регионов, в котором видели сферу применения своих жизненно важных интересов, то есть место для неограниченного обогащения. Результатом Второй мировой войны было уничтожение европейской модели мира, что развязало руки США и Великобритании и предоставило им возможность закрепить новую для Европы модель мира, основой которого, согласно Жаку Аттали, является Новый Торговый Строй. Ко времени начала Второй мировой войны (с 1930 года) центр Нового Торгового Строя переместился в Нью-Йорк. Исходя из этого, становятся ясными истоки варварства "новых кочевников" - англичан и американцев, с их неоправданными условиями боевых действий бомбардировками европейских городов и грабежами памятников культуры.
Во время второй мировой войны, как только союзники высадились в Сицилии, берлинское радио незамедлительно передало, что в Британский музей уже отправлено два судна с " культурными ценностями в пользу Англии". Были выпущены листовки и плакаты, изображающие негров в англо-американской форме, обменивающимися репликами: "Мы едем в Европу, чтобы спасать Культуру". " А что такое "культура, Джимми?", или негр, волочащий за талию Венеру Милосскую, на которой написано: " цена $ 2" .
Во время войны, изобретенные англичанами " ковровые бомбежки" городов были нацелены на тотальное уничтожение всего живого, в том числе и все созданное человеком. Об этом свидетельствует, например, тот факт, что английское командование, разрабатывая операцию по бомбардировке Дрездена 13.02.1945 г., учло "человеческие слабости" своих летчиков. Поэтому они были обмануты: экипажам были выданы для бомбежек фальшивые карты Дрездена, с замененными наименованиями объектов. Так вместо "музей" было обозначено - "военный завод", а вместо "больница" - "казармы эсэсовцев". В Дрездене от обычных бомб за одну операцию погибло больше людей, чем в Хиросиме и Нагасаки от ядерных бомб.
12 ноября 1940 г. англичане начинают бомбить Италию.
В труде "Грабители культуры и фальсификаторы искусства", напечатанном в нескольких номерах журнала "Искусство" за 1990 год, польский исследователь Ян Свечиньский в восьмом номере, в частности, пишет о разбомблённом союзной авиацией монастыре Санта-Мария делла Грация в Милане. Англо-американской бомбардировке был подвергнут памятник культуры, где находилась "Тайная вечеря" Леонардо да Винчи.
30 мая 1942 г. - налет 1000 английских самолетов уничтожил древнейшую часть Кёльна.
2 марта 1943 г. Рим подвергся бомбежке американской авиации.
15 февраля 1944 г. англичане сбросили на Берлин за один налёт 2500 т бомб.
15 февраля 1944 г. англичане уничтожили с воздуха древний памятник Италии - монастырь Монте Кассино.
Как сообщало лондонское радио, в апреле 1944 г. на Германию было сброшено 80000т бомб(3)
.
Слабым утешением для европейцев были факты самоуничтожения англо-американцев во время авианалётов. Так в ходе операции "Кобра" в конце июля 1944 года союзнические бомбы накрыли передовые части своих собственных войск. Одна из бомб угодила в командный пункт и в клочья разнесла командующего американскими сухопутными войсками генерал-лейтенанта Макнейра, большого приверженца массированных бомбовых ударов.
Через пятьдесят пять лет, в марте 1995 года европейцы, будучи в составе НАТО, начали сами бомбить европейскую страну на Балканах. Американцы воюют с европейцами руками европейцев. Культура социального гедонизма, универсальный стиль современной Америки, распространённый среди стран Западной и Восточной Европы из угрозы стабильности перешел в неприкрытую агрессию против страны, не желающей принимать за основу своего существования беспрекословное выполнение любых американских требований. Сегодня мы становимся свидетелями того, что за казавшимися нам пропагандистскими страшилками о разрушительном характере американской культуры, так называемом американизме, стоят реальные разрушения и они могут начаться в любой точке земного шара, где не согласны войти в мировое сообщество на условии замены своих культурных и национальных особенностей интернациональным ширпотребом.
Вполне достоверным является использование американским командованием сицилийской мафии во время высадки на Сицилию. В секретном правительственном документе под шифром 3701х/9867 от 28 апреля 1943 года американским войскам предписывалось после высадки на Сицилию установить контакт и связи с лидерами тайных радикальных групп, например, мафии и оказать им возможную поддержку. Уже в первые дни после высадки состоялись встречи американских офицеров с главой сицилийской мафии Кало Виццини. Американские военные власти назначили его мэром города Виллалба и разрешили членам мафии носить оружие. Вскоре после этого в половине городов Сицилии мэрами стали члены мафии и их ставленники(4).
Этот контакт с преступным миром не случайный, а наоборот, характерный метод американской администрации в продвижении своих далеко идущих интересов по вмешательству в другие страны. Проводниками американизма становятся, в значительной степени, преступный мир и косвенно люди, чей культурный уровень побуждает их подражать активно насаждаемому иммиджу бандита, мафиози как новому герою нашего времени. Италия 1943 года в этом смысле мало отличается от современной России.
Как только умолкли пушки, в Европу хлынули директора американских и английских музеев, пытающиеся скупить по дешевке шедевры у разоренных войной европейцев. Страх перед богатыми американцами был главной причиной того, что многие европейские страны поспешили с принятием новых законов о невывозе из страны предметов искусства. Но чем эти законы были для сытых, здоровенных парней,
разъезжающих
по кукольным европейским городкам на своих
виллисах в поисках легкой добычи? Пустым звуком,который они, победители, оглушенные собственными восторгами от возможностей безнаказанно "освобождать" занимаемые ими территории от культурных и материальных ценностей просто не слышали. К тому следует добавить, что сразу же, как только начался раздел германской территории на оккупационные зоны, Конгресс США послал в Германию специальную Комиссию Робертса, которая объяснила генералам, что при передаче русским какой-либо территории все произведения искусства, которые были награблены немцами из любых стран должны быть перевезены в американскую зону. Декларируя свою приверженность международному праву, духу и букве закона, американцы на самом деле проявляли на оккупированных территориях вопиющее беззаконие. Американская позиция в 1945 году кардинально отличалась от русской, потому что право на репарацию имели только те государства, которые были оккупированы немцами. США автоматически исключались из дележа германских культурных ценностей, но вопреки этому действовали более чем энергично именно в дележе добычи. Тут они расчитывали на собственные силы - помощь русских, о которой они молили во время своего полного разгрома в Арденах в декабре 1944 года, в подобных "боевых" операциях им не требовалась. Среди материалов конференции "Военная добыча" ( Нью-Йорк, 19-21 января 1995г.) была книга К. Алфорда "Роль американской военщины в краже европейских ценностей". В ней приводится статистика, согласно которой, только по судебно доказанным случаям, с 1945 по 1962 г. американские солдаты похитили из Германии 3978 произведений искусства.Когда американцы отправляли в США в 1946 г. 8722 картины германских художников-баталистов, то на каждую был поставлен резиновый штамп: "Этот знак является правительственной охраной против возможных будущих германских требований возврата любой вещи" (5).
Среди так никогда не найденной добычи американской военщины были такие ценности, как драгоценности германской княжеской семьи Гессе, оцениваемые в миллионы долларов. Американцами разграблен так называемый "венгерский золотой поезд" с имуществом многих венгерских аристократов и государственной казной Венгрии. Американский офицер, которому было поручено охранять исторические ценности монастыря Ведлинбурга, преспокойно отправил их прямо в Техас, по своему домашнему адресу. О стоимости награбленного можно судить по тому, что только одну книгу из этой коллекции правительство Германии оценило впоследствии в 9 млн долларов. Еще с 1977 г. в Филадельфийском музее выставлены доспехи, выкраденные американским солдатом из германского музея уже после 8 мая 1945 г. Метрополитен музей купил краденые геммы, и, вынужденный возвращать их Баварскому государственному музею, поставил условие, что никогда имя Метрополитен музея не будет упоминаться в связи с возвратом этих предметов(6).
Разумеется, "на войне, как на войне", - в любой армии находятся желающие воспользоваться слабостью побежденных и поживиться за их счёт. Учитывая это, европейские страны в ведении войн в ХХ веке руководствовались Гаагской конвенцией о законах и обычаях войны 1899 и 1907 годов. Принятые на условиях взаимности положения конвенции, определяют культурные ценности как частную собственность, не зависимо от того является она государственной или имеет конкретного хозяина. Действия англо-американцев в оккупированной Европе разрушают иллюзии в отношении неприкосновенности частной собственности. Как только обстоятельства складываются благоприятным образом для того, чтобы безнаказанно попрать эту собственность - англосаксы её непременно попирают, будь то Индия, Латинская Америка или колыбель гуманизма-Европа: законы торгашеской цивилизации вступают в противоречие с любыми декларируемыми США общечеловеческими ценностями, - такова политика двойных стандартов.
Нет никакого сравнения между случаями грабежа немецкого имущества, происходившими среди военнослужащих Красной Армии и целенаправленным вывозом его союзниками. Американской солдатне было гораздо сподручней поживиться кражами в оккупированной Германии. Русские солдаты находились под неусыпным надзором политруков, парторганизации и СМЕРШа. А в расположении американцев был транспорт, почта, денежные переводы и ящики самой ценной валюты - американских сигарет. Курт Воннегут, известный американский писатель, участник войны, получил в Германии такие богатые впечатления, что почти в каждом своём произведении находит возможность высказаться против варварства как по отношению к людям, так и к культуре. В той же "Синей бороде" его герой, бывший солдат вспоминает опустошённую войной Европу: "...в наших поездках через пограничные линии мы, и правда, сталкивались с людьми, которые, находясь в отчаянном положении, продавали произведения искусства. И кое-какие прекрасные вещи мы купили за бесценок" (7). Далее он говорит, что картины европейских художников он покупал "за несколько долларов, плитку шоколада или нейлоновые чулки...". В лице американских военных в Германию хлынул поток прожжёных дельцов с врождённым нюхом к личной выгоде, с чековыми книжками, с корпорациями за спиной. Среди американских солдат была популярна такая поговорка: "Один воюет, двое грабят". В этом циничном откровении определён принцип военной доктрины Соединенных Штатов, которые собираются отстаивать свои так называемые жизненно важные интересы в любой точке земного шара, где можно без особенных потерь (желательно воевать чужими руками) присваивать чужие богатства. Права человека, закон - все это вспоминается потом, когда на самом деле закон уже установлен … самими американцами с позиции силы. Вот как излагает смысл той солдатской поговорки Жак Аттали, глава Европейского Банка Реконструкции и Развития в своей книге "Линии горизонта":
"Власть измеряется количеством контролируемых денег - вначале посредством Силы, потом посредством Закона. "Козлом отпущения" при этом является тот, кто оказывается лишенным денег и кто угрожает порядку, оспаривая его способ распределения"(8).
Кто на сегодняшний день угрожает сложившемуся (благодаря усилиям Америки) порядку и является "козлом отпущения"? Оказывается, таких бяк в мире еще предостаточно. Иначе правительство США не было бы столь озабочено пропагандистской ролью и отношением мира к своей стране как таковой и ее товарам в частности. Громогласно заявляя об этом по "голосу Америки", США дают понять, что там, где появляется любой товар, произведенный ими или на их средства, там автоматически возникают пресловутые жизненно важные интересы американского товаропроизводителя, защищать которые они готовы, не считаясь ни с чем.
Искусство, о котором мы ведём и будем вести речь - это товар, защищенный правительством США. ТВ и кинопродукция включены в перечень продуктов и товаров индустрии США, а кинопродукция - вторая по счету статья доходов от американского экспорта. Её значимость определяется еще и тем, что среди стран-потребителей американской кинопродукции возрастает спрос на американские товары. При этом США не скрывают, что они не учитывают религиозные, национальные и культурные особенности тех стран, куда они поставляют продукцию Голливуда. Они также не скрывают, что, наоборот, жестко учитывают свои коммерческие интересы.
Продюссер Дэвид Путнэм (David Puttnam), выпустивший книгу " Кино и деньги", выступил в Конгрессе с докладом об убытках американской киноиндустрии от пиратских копий. Соединенным Штатам гораздо важнее охрана интеллектуальной собственности, приносящей миллиарды долларов, чем защита эфемерных "прав человека". Хорошо осведомленные о нарушениях этих прав в Китае, и на словах пеняющие на это Китаю, США всё же не ограничивают с ним торговых взаимоотношений, а поддерживают и даже предоставили Китаю статус наибольшего благоприятствования. Когда же деятельность китайских интеллектуальных пиратов стала доставлять США серьезные экономические неудобства, Китай был предупрежден о возможности лишения его статуса наибольшего благоприятствования. Китай вынужден был закрыть 20 (из 40) заводов по производству пиратских компакт-дисков. Легальным путем приобретать лицензионное програмное обеспечение и голливудские фильмы в достаточном количестве Китай не может себе позволить.
Кроме Китая, "козлами отпущения", в которых США видят потенциальную угрозу установленному порядку распределения власти и денег являются Ирак, Сербия, Куба и Россия, до недавнего времени называвшаяся Советским Союзом. В ней, в отличие от других стран европейского континента, давно вовлеченных в орбиту американской политики, а после второй мировой войны окончательно утративших политическую, экономическую и идеологическую самостоятельность, еще сохранились традиционные понимания о распределении власти и денег. Так, если при Новом Торговом Строе все находится в одних руках - финансиста, то в традиционной системе, к которой Россия все еще относится, финансист (торговец) не может единолично решать вопрос распределения власти и денег, потому что вынужден делить свое положение с фигурой царя и священника. Слово царь не стоит брать в кавычки, потому что в России, с 1917 года объявившей себя демократической, правление всегда фактически находилось в руках одного человека, наделенного неограниченными правами. И в вопросах религии Россия, включая все свои основные конфессии, до сих пор остаётся традиционалистским государством. Даже придание циничной окраске сталинскому- "Кадры решают всё", тем не менее, говорит о том, что в системе российских ценностей деньги занимают не первое место. Примириться с этим Соединенные Штаты, разумеется, не могут. Открытие Второго фронта произошло именно тогда, когда американцы и англичане поняли, что СССР один способен дойти до Атлантики. Ограничить угрозу для существования цивилизации денег, представшую в лице СССР, оживить свои финансовые артерии, и заодно использовать возможность прифронтового грабежа, - вот что двигало США и Англией при открытии Второго фронта.
Художники, несмотря на декларируемую принадлежность к существам не от мира сего, обитают всё- таки на земле. Не понятно, по меньшей мере, их упорное нежелание не замечать, чем оборачивается их мнимая асоциальность. Их отказ от активной вовлечённости в общественную жизнь позволяет отдать культуру в руки политиканам, для которых она служит лишь удовлетворением собственного меркантилизма.
Во время второй мировой войны США стали прибежищем для многих бежавших из Европы ультралевых художников, которые также способствовали созданию для них атмосферы вполне респектабельного "новаторства". Официальная американская пропаганда быстро учла, какие выгоды дает ей возможность союза с так называемым авангардом. Политическое значение вопроса ясно сказалось в период "холодной войны". Абстрактное искусство, в отличие от реалистического преподносилось как истинно свободное творчество, возможное лишь при полном освобождении художника от жестких условий тоталитарного режима. Термин "тоталитаризм" возник в период холодной войны, Когда Западу было выгодно иметь "эстетическое лицо врага" помимо политического" (9). Занятие свободным современным искусством для художников не американцев уравнивало их с англосаксами в принадлежности к истинно свободной расе. Литература, распространяемая по каналам ЦРУ и американскими радиостанциями, пропагандировала современное искусство и деятелей контркультуры как апостолов свободы. Само слово "свобода" в этот период становится ключевым, оно одинаково используется как в насаждении таких чисто индивидуалистических ценностей протестантской этики, как права человека, так и в ставшем основополагающим творческом методе для всех без исключения деятелей культуры, достойных внимания Запада.
Когда в начале "холодной войны" необходимо было создать "эстетический образ врага", то реализм был представлен анахронизмом, оковами, не дающими раскрыться глубинному таланту художника. Для того, чтобы посеять сомнения в ряды реалистов, в качестве научного обоснования открытия новых горизонтов творчества, широко стали рекламировать устаревшего к тому времени З. Фрейда, теорию живописи В. Кандинского, а также новых французских философов, которых до сих пор пользуют как бронежилет, якобы способный защитить от критики в несостоятельности утверждений о безальтернативности модернизма. Эти имена (Делёз, Гваттари, Деррида,Фуко и некоторые другие),скорее всего, вызывают усмешку у самих фигурантов, пытающихся применять их в своём обосновании естественности происходящего в культуре современной России. Ситуация уж больно напоминает "удары обухом" - цитаты из Ленина, Маркса и Брежнева в первых строках трудов недавних искусствоведов, социологов и психиатров, после которых читателя можно было брать голыми руками, - его воля критически воспринимать, сопоставляя услышанное и увиденное, была надолго парализована.
После освобождения Парижа абстрактное искусство некоторое время еще оставалось в состоянии анабиоза, характерного для 30-40-х годов. Посмертная выставка Кандинского в маленькой галерее " Л'Эскиз" вызвала даже негодование публики ( И в этом нет ничего странного, так как на Европу тогда еще не обрушился шквал американской пропагандистской машины, еще сильны были традиции европейского искусства, не подавленные заокеанским капиталом.
Вскоре, однако, судьба абстрактного искусства сложилась иначе, и вот почему. Дело в том, что изобразительное искусство даже в своем деформированном виде, способно передать определенное содержание, что не под силу абстракции. Европа конца 40-х годов была охвачена демократическим подъемом. Во Франции и Италии были сильны коммунисты. Этот подъем был характерен тем, что в него были вовлечены известные деятели культуры и художники в том числе. Усилия буржуазной печати были направлены против этой крамолы, доставалось художникам, работающим в реалистической манере - таким как Р. Гуттузо, Фужерон, Таслицкий. Таким образом, абстрактное искусство оказалось нужным не только в коммерческих, но и в идеологических целях. Оно получило могучих покровителей и в конце 40-х годов приобрело даже значение знамени для части буржуазной интеллигенции. Кроме того, на Западную Европу оказал решающее влияние тот факт, что американский рынок полностью признал абстрактное искусство. Тотчас большинство фигуративных художников почувствовали необходимость покинуть свое направление и включиться в крестовый поход беспредметного искусства.
Уже с 1945 года это движение поддерживала французская галерея Друэн. Особенно большую роль сыграли две крупные выставки. Первая открылась в 1945 г. в галерее Друэн и называлась "Конкретное искусство" ("L'art concret"). На ней были представлены произведения Кандинского, ван Дусбурга, Ганса Арпа, Робера и Сони Делоне, Маньели, Эрбена и др. Вторая выставка состоялась в 1946 году и была организована " Салоном новых реальностей". Судя по названию, абстрактное искусство хотело выдать себя также за реализм (новая реальность). Реализм здесь понимается в реальности общих идей.
С 1947 года, с началом деятельности Джона Фостера Даллеса в должности государственного секретаря США и с организации в том же году ЦРУ, директором которого вскоре стал его брат, Аллен Даллес, средства на утверждения магистральной линии абстрактного искусства в Европе стали отпускаться регулярно и в значительных количествах. Активное использование этими людьми искусства для отстаивания и продвижения американских экономических интересов было своего рода ноу-хау американской политики.
назад дальше