ИСКУССТВО - ТОРГОВЛЯ - ВОЙНА

С самого начала своего появления и по сегодняшний день американская философия и морально-эстетическая мысль огромное внимание уделяют вопросам о роли и призвании США в мировой истории, выдвигая идею американской исключительности. Эта идея имеет воплощение в рассматривании Америкой себя в качестве универсальной, идеальной модели социального и нравственного прогресса.
Такой тип самосознания оказывает влияние и на представление американцев о месте и роли их страны в мировой истории, и на внешнеполитическую практику США. Она реализуется в форме активного американского экспансионизма - экономического, военного и идеологического, пропагандистского. Распространяя свою идеологию, США широко используют образцы современного искусства, приспособленного ими исключительно для этой цели сразу после второй мировой войны. В тот период окончательно сформировались контуры псевдо-имперской мессианской ориентации, ярко проявившиеся в деятельности США по приближению "американского века" на Земле. Таким образом, современное искусство, то, что мы знаем как его магистральные направления, является неотъемлемой частью триады американского экспансионизма: искусство - торговля - война. Именно в этой связке мы можем и должны рассматривать существование современного искусства и его влияние на распространение всех форм американской гегемонии в мире и в России в частности.
Вступая в ХХ век, США стали во всеуслышание заявлять о "цивилизаторской роли Нового Света", о превосходстве англо-саксонской расы и своей "особой ответственности" за судьбу мира. Сенатор Альберт Беверидж недвусмысленно определил понимание США своей роли в предстоящем столетии в своей речи в сенате 9 января 1900 года:
"Декларация независимости не запрещает нам выполнять нашу роль в духовном возрождении мира. Если бы она запрещала это, Декларация была бы ошибочной... Он (всевышний) одарил нас духом прогресса, чтобы мы могли одолеть силы реакции во всём мире. Он сотворил нас сведущими в вопросах управления, чтобы мы могли управлять дикими и пришедшими в упадок народами. Не обладай мы такой силой, весь мир вновь впал бы в варварство и темноту. И из нашей человеческой расы он выделил американский народ как нацию, избранную в конечном итоге руководить духовным возрождением мира. Такова божественная миссия Америки". (1)
И вот век завершён, и Америка на всём его протяжении ни в чём не поступилась своими принципами. Не собирается она изменять им и в следующем. Вот, что сказал об этом нынешний американский президент Б. Клинтон в своём Послании "О положении страны" от 7.02.1997 года:
"Чтобы подготовить Америку к вступлению в ХХI век, мы должны научиться управлять силами, предопределяющими перемены в мире, обеспечить прочность и надежность руководящей роли Америки на долгие времена."
50 лет назад Америка, проявив дальновидность, руководила созданием институтов, обеспечивших победу в "холодной войне" и сумевших создать развивающуюся мировую экономику. Нам уже удалось устранить множество препятствий и барьеров, разделявших мир, в котором жили наши родители."
Препятствия, разделяющие мир, о которых говорит американский президент, есть ни что иное, как национальные, религиозные и культурные особенности, - сущностные основы различных стран мира. Есть страны, стойко охраняющие эти отличительные особенности, которые не позволяют вовлечь их на условиях США в так называемую мировую экономику, что в свою очередь создаёт препятствия для распространения этой экономики по всему миру. Эти страны, находясь в системе собственных жизненных координат, тем не менее, выставляются Соединёнными Штатами в виде опасных очагов тоталитаризма, объявляются угрозой мировому демократическому сообществу, к ним применяются всевозможные санкции. И всё потому, что страны, не желающие идти в русле внешней американской политики, оказываются преградой на пути жизненно важных интересов Америки. Коротко можно сказать, что эти интересы состоят в создании и укреплении однополярного мира - Нового Торгового Строя, с центром - США.
Подошедший к своему завершению ХХ век показал, что в окончательном утверждении нового строя основной помехой была и есть Россия. Конечно, помимо России всегда существует опасность, что как в Азии, так и в Европе могут возникнуть условия, когда страны, вынужденные постоянно корректировать свои действия согласно американским указаниям, начнут использовать любую возможность, чтобы освободиться от её опеки. В Белом доме это хорошо понимают и их превентивные действия по усилению своего влияния принимают самые агрессивные формы. Удары по Ираку, а теперь и бомбардировки Югославии преследуют определенную цель - не дать Европе по-настоящему пойти на объединение, не умалив тем самым "руководящую роль Америки" в мире. Уверенность во всесилии Вашингтона такова, что позволяет даже осмотрительным дипломатам уже не заботиться более о дезавуировании его дестабилизирующей роли в регионах, помышляющих, о какой бы то ни было самостоятельности. Об этом говорит чрезвычайно важное высказывание заместителя государственного секретаря США по политическим вопросам Пикеринга в связи с началом бомбардировок силами НАТО Косова 23 марта 1999года:
"Проблемы Ирака и Косово совпадают по некоторым параметрам. США уделяют внимание не размерам этих стран, не их влиянию и не их глобальным связям, как это происходит в случае с Китаем и Россией, а тем возможностям, которыми они обладают для того, чтобы дестабилизировать регионы, имеющие важнейшее значение с точки зрения интересов США".
И хотя России затруднительно в противовес этой политике быть гарантом стабильности, всё же она не до конца утратила свой внешнеполитический авторитет. Для нейтрализации её влияния на другие страны, и, в конечном счёте, для устранения в её лице препятствия к утверждению в мире "руководящей роли Америки на долгие времена", использовалось множество средств: финансирование русских революций, войны и экономическая блокада против России, а также колоссальная подрывная деятельность спецслужб. Разветвлённая система, включающая в себя множество институтов, направленных на создание условий для изменения культурных и нравственных основ российского общества, оказалась наиболее эффективным разрушающим средством применительно к России.
С победой в "холодной войне" политика подчинения Америкой России продолжается. Современная российская экономика находится в жесткой зависимости от западных финансовых вливаний, и это притом, что в зарубежных банках на счетах российских граждан хранится более сорока миллиардов долларов. На сегодняшний день имеется 130 тысяч таких счетов, но их владельцы что-то не спешат вкладывать хотя бы часть этих средств в отечественную промышленность и культуру.
Бедственное положение России, оказавшейся в "холодном мире" с парализованной экономикой, без какой бы то ни было чётко обозначенной государственной идеи, в окружении своих заклятых друзей - это, кроме внутренних причин, - результат той самой "дальновидности", которую Америка проявила 50 лет назад. Оно усугубляется на фоне назойливой американизации всех общественных сфер. И среди них - интересующая нас российская культура, наглядный показатель полуколониального состояния страны, - с элитой, интегрированной в шоу и арт-бизнес, живущей за счёт грантов и премий западных частных фондов, и с растерянной, дезориентированной массой творческих работников, лишённых возможности достойным образом применить свои таланты.
Сложные процессы, происходящие в российской культуре, до сих пор тесно связанной, с одной стороны с Православием и Святой Русью, а с другой - с болезненным вхождением в мировое сообщество, что выразилось последовательно в петровской европеизации, в народовольческом движении, марксизме и в сегодняшнем насаждении американизма, - находит своё отражение в продуктах культуры. Эти процессы сделали культуру полем борьбы идеологий. И это не случайно, потому что отечественная культура никогда не была в чистом виде светской. Религиозными вопросами было пронизано всё лучшее, из созданного писателями, музыкантами и художниками на протяжении древней и новой истории России. Стихиры Ивана Грозного и поэзия К.Р., музыка Рахманинова и Свиридова, живопись Нестерова и Малевича свидетельствуют о том, что их творцы - люди из высших сословий или выходцы из низов - в своём творчестве ставили и пытались решать волновавшие их религиозные вопросы, произрастающие из самого уклада общественной и личной жизни русского человека. Было бы не правильным замалчивать эту особенность отечественной культуры.
В отличие от протестантизма, религии англосаксов, во главе угла которой стоит человек, с его гуманизмом и общечеловеческими ценностями, - в Православии человеческое представлено несовершенным материалом, нуждающимся в приведении к Идеальному, Божественному. Попросту говоря, если протестанта более других проблем волнуют условия, при которых наиболее полно будут соблюдены его права, то православный человек скорее озабочен, как соотносится его жизнь с теми обязанностями, которые он несёт, приняв крещение. Цель индивидуального существования протестанта гарантируется неотчуждаемыми правами и выражается в достижении личного материального благополучия. Мы, не задумываясь, произносим слова - "права человека". Но стоит всё-таки не смещать смысловые акценты этого понятия и подразумевать под ним только то, что оно содержит, и не более того. А включает оно в себя классическую протестантскую триаду - жизнь, свободу, собственность. И её внутренняя организация такова, что без права собственности невозможны никакие иные права. Животрепещущим вопросам, которыми питается русская культура, как видим, нет места в этой системе жизнеустройства западного человека.
До сих пор литература об искусстве ХХ века обходила стороной всё, что могло каким-то образом навести на мысль о том, что существует более тесная связь искусства и религии, что религия есть часть культуры. И если с середины ХIХ века светская живопись перестала активно обращаться к религиозным сюжетам, то это не показатель утраты их глубинных связей. Считалось, что современная цивилизация имеет искусство и культуру, переварившие все религии мира, и вместе с верой в некое высшее существо имеет так называемую веру в прогресс, творцом коего является человек. Освобождается от этих благоглупостей человечество, к сожалению, очень болезненно - с помощью бомбовой терапии.
Чего стоят одни надписи "Со Святой Пасхой!" на ракетах и бомбах, которые натовские войска обрушили на православных сербов! За верой в прогресс, обязательной для всего мирового сообщества стоит также и обязательный для всех стран отказ от всяческой индивидуальности, способной проявиться в национальных, религиозных, культурных особенностях и государственном устройстве. Горьковское - "Человек - это звучит гордо!", - отражает как раз процессы активного распространения в культурной среде России начала века своеобразного протестантизма, выраженного в русском ницшеанства, богоискательстве, в теософских обществах и многообразном сектантстве. Занимаясь этими вопросами, русские деятели культуры, - Горький, Богданов, Луначарский, Андрей Белый, Мережковский и, несколько ранее их, Вл. Соловьёв, - в своих произведениях и в общественной жизни положили основу для создания иллюзии об исчерпанности Православия, и о необходимости поиска его замены, хотя бы в искусстве, для скорейшей интеграции в мировую культуру, и о возможности в ней первенствовать - по праву обладания новой квази-религией.
О путях поиска идеала было много споров, что нашло своё выражение в памятниках культуры. Отсюда же их многообразие и противоречия. На них и играют силы, усматривающие в подобных исканиях пустое умствование, препятствие к основному человеческому праву, праву на обогащение всеми доступными способами. Двойственность русского самосознания (желание сохранить самобытность и одновременно с этим - попытки резкого отказа от традиции, богоносность, уживающаяся с богоборчеством) очевидна особенно в искусстве начала века. Достаточно вспомнить созданные почти одновременно, но с кардинально противоположным умонастроением "Чёрный квадрат" Малевича (1910г.) и "Мать" Петрова-Водкина (1913г.) Потому естественным образом культура была выбрана силами, заинтересованными в дальнейшем обострении этих внутренних противоречий, с последующим их переносом во все общественные и государственные структуры России.
Расчёт на переориентацию русской культуры с характерного для нее обращения к взаимоотношениям Божественного и человеческого на сугубо индивидуалистическое понимание проблем творчества оказался более верным, чем применение силы для того, чтобы наиболее успешно осуществить нейтрализацию России, а затем вынудить её играть отведённую ей вспомогательную роль в системе Нового Торгового Строя. В этом, несомненно, заслуга американских институтов, ковавших победу в "холодной войне", мобилизовавших в самой России деятельных помощников. Никто в России-СССР более усердно, чем деятели культуры не способствовал внедрению в обществе новой идеологии - "американской мечты", адаптированной для различных слоев населения. Определённо, в среде деятелей культуры естественные стремления человека к свободе самовыражения оформлялись в виде непременного противопоставления их всем остальным составляющим элементам творчества. В этой среде зарождался и распространялся миф об Америке, поощряющей всяческие устремления к свободе самовыражения и, мало того, стоящей на защите свободы личности от всяческих посягательств со стороны государства. Но и разочарование в ложном кумире, сотворённом своими руками на средства заокеанских идеологических миссионеров постигло творческих работников раньше других, поверивших в близкое процветание. Развязанная США и НАТО война на Балканах может укрепить Европу на пути её независимости от Америки, однако, скорее произойдёт еще большее её закабаление, слишком очевидны некоторые параллели в поведении американцев и европейцев в период обеих мировых войн ХХ века. Перед деятелями культуры со всей остротой опять встают вопросы, от которых их не безуспешно пытались увести силы, считающие, что устройство нового мирового порядка - прерогатива Америки. В погоне за химерой - "свободой творчества" - (кто бы объяснил, в чем несвобода художника, кроме как в собственном несовершенстве?) художники не заметили, как ими начали манипулировать те, чьим интересам (превращение "человеческого фактора в количество", т.е. в деньги) мешают распространяться культурные особенности стран, в которых живут сами художники. Этот, во многом общий процесс для европейских художников, растянувшийся, примерно, на пятьдесят лет, начавшийся кубизмом и закончившийся постмодернизмом, - так или иначе повлиял на визуализацию американизма, распространившегося в Европе в небывалой форме уже в период Второй мировой войны и сразу после неё. Хотим мы того или нет, но история ХХ века вынуждает нас признать, что между такими понятиями, как искусство, торговля и война существуют самые тесные связи. Нелепо в этом контексте продолжать говорить об эфемерной свободе творчества, которая есть лишь средство, разменная монета, ради которой художника вынуждают отказываться от поисков цели искусства в его личной жизни и жизни общества.
Желание осознать произошедшее, понять, каким образом стало возможным обеспечение условий для осуществления американских интересов в России в ущерб её собственным потребует пристального взгляда на события, которые
предшествовали нынешнему положению нашей культуры, и на лиц, так или иначе способствовавших созданию этого положения. Чтобы иметь представление в общих чертах, о том, как происходило утверждения американизма в культуре европейских стран и у нас, в частности, остановимся на изобразительном искусстве.
Во-первых, эта область культуры находится в нашей наибольшей компетенции.
Во-вторых, процессы утраты национальных особенностей (того, из чего складывается богатство общемировой культуры), происходившие в других областях искусства и культуры в обозреваемый период, совершенно аналогичны происходящим в рассматриваемой нами области.
В-третьих, изобразительные, пластические искусства, а также связанные с ними дизайн и мультимедиа, - не имеющие языкового барьера, - важнейшие после музыки средства, с помощью которых в стране создаётся почва для утверждения Нового Торгового Строя. Творческим работникам, студентам художественных заведений и всем, интересующимся отечественной и мировой историей искусства и авангарда не лишним будет напомнить о некоторых событиях из этой истории, с точки зрения связи искусства, торговли и войны. Сегодня вне этой взаимосвязи говорить об искусстве - значит либо недооценивать угрозу американизации отечественной культуры, либо сознательно способствовать распространению этой угрозы, что, в конечном счёте, одно и тоже.
В начале ХХ века американцы, ранее безразличные к современному искусству, обратили на него внимание в связи с его способностью наравне с товарами массового потребления приносить прибыль. И наиболее привлекательным для прагматичных американцев оказалось то, что искусство само по себе может являться уникальной рекламой американского образа жизни. Оно, прокладывая дорогу товарам "made in USA" в другие страны, в конце концов, приводит Америку к монопольному способу обогащения и оставляет других мировых товаропроизводителей далеко позади.
Внимание к искусству как проводнику американизма, способного находить новые рынки сбыта и закрепляться на них, американские деловые круги привлек, в первую очередь, успешно развивающийся кинематограф. Но если в кинематографе американцы быстро достигли успехов, позволивших им занять главенствующее положение, то в других видах искусства они не могли конкурировать с Европой. Сказывался американский общекультурный дефицит. Им не мыслимо было в короткий срок создать, например, живописную школу, сравнимую с европейской
или предложить что-нибудь сопоставимое мировой классике в музыкальном отношении. Напрямую влиять на Россию своей культурой США могли частично с помощью кинематографа и джаза. Та американская литература, которая была доступна широкому читателю, не являлась проводником американских интересов. Наоборот, она вызывала у советских людей стойкие картины царящего отчуждения между американскими людьми и ощущение глубокого одиночества. Ни Хэмингуэй, ни Генри Миллер, ни Джон Стейнбек не являлись проповедниками американского способа жизни как единственно возможного на земле, не говоря уже об авторах, открытых для нас в более позднее время, таких как Чарльз Буковски, Тимоти Лири или Уильям Берроуз. Американские деятели культуры, которые всё-таки отваживались пройти путём европейцев, сразу же выказывали свой безнадёжный провинциализм. Он выражался в своеобразной пародии на агрессивную самодостаточность американского жизненного уклада. Иллюстрация тому - "регионализм", течение в американской живописи 30-х годов нашего века, претендующее на создание собственной коренной традиции.

назад дальше